Соль текучего момента
Передал - не обманись! -
Теневому президенту
Теневой премьер-министр.
четверг, 24 ноября 2011 г.
среда, 23 ноября 2011 г.
понедельник, 21 ноября 2011 г.
МИР И БЕНЗИН
Воевать бы перестали
Все на свете, как один,
Если б делать научились
Из морской воды бензин.
Все на свете, как один,
Если б делать научились
Из морской воды бензин.
четверг, 17 ноября 2011 г.
среда, 16 ноября 2011 г.
вторник, 15 ноября 2011 г.
суббота, 12 ноября 2011 г.
пятница, 11 ноября 2011 г.
четверг, 10 ноября 2011 г.
вторник, 28 июня 2011 г.
РЕВО
Революция - слишком длинное слово, я предлагаю его укоротить. Это не коломенская верста, в конце концов, чего миндальничать? Если оставить четыре первые буквы, будет и кратко, и ясно. Послать кого-то можно на три буквы, а вот вернуть, отобрать что-то - тут уж трех недостаточно, надо четыре хотя бы. РЕВО! Звучит по-львиному. Так зачем еще какая-то люция? Это слишком женское, мягкое, вроде бы даже древнеримское, патрицианское. На кой черт оно? Пусть будет РЕВО! Именем РЕВО! Сразу рука револьвер ищет.
Кстати, о револьвере. Он тоже РЕВО, и это не случайно. Одно понятие другого стоит и всегда начеку стоит. Прячется вроде бы до поры до времени, чтоб потом выпалить всю обойму. Жертвы неизбежны, жертвы искупительны. Их много у РЕВО. Кто не с нами, тот против нас. Приказано древним: плодитесь и размножайтесь. Всякая РЕВО плодится и размножается. Ей нужны кадры и еще раз кадры. На борьбу с КОНТРРЕВО. Для отражения агрессии империализма. Для того, чтоб вкалывать на трудовом фронте.
Короче, если послать кого-то на три буквы, он вполне может не пойти. Проигнорировать. А четыре буквы подстегнут кнутом со свинчаткой, вмиг помчится, задрав штаны, за комсомолом или еще за кем-то. О-го-го! РЕВО ест РЕВО, а тебя попросту глотает с потрохами. Плодитесь и размножайтесь, потому что еще будут внутренние враги, которых надо выкорчевывать. Много врагов, ибо чем дальше в лес, тем больше дров; сопротивление материала возрастает. Удивительный ништяк! Угробляют народишко внешние враги, РЕВО угробляет врагов внутренних, а народу хоть жопой ешь. РЕВО плодится и размножается. Слово "размножение" строжайше запрещено, а процесс идет, можно сказать, летит на всех парусах. На трудовом фронте народ кишит, в местах не столь отдаленных тоже. КОНТРЕВО метко стреляет, РЕВО без промаха расстреливает, а людишки как грибы растут, и те, и другие плодятся и размножаются.
А если ничего этого нет? Если не стреляет-не расстреливает, если не плодятся-не размножаются? Не хватает кадров могилы копать? Урожай с поля убрать? Огонь потушить на болоте? С акулами империализма скрестить шпаги? Это что? Разве это будет РЕВО? Нет, тут четыре буквы много будет, можно обойтись тремя. А они, четыре буквы, может статься, - впереди.
Дмитрий ГАВРИЛЕНКО
Кстати, о револьвере. Он тоже РЕВО, и это не случайно. Одно понятие другого стоит и всегда начеку стоит. Прячется вроде бы до поры до времени, чтоб потом выпалить всю обойму. Жертвы неизбежны, жертвы искупительны. Их много у РЕВО. Кто не с нами, тот против нас. Приказано древним: плодитесь и размножайтесь. Всякая РЕВО плодится и размножается. Ей нужны кадры и еще раз кадры. На борьбу с КОНТРРЕВО. Для отражения агрессии империализма. Для того, чтоб вкалывать на трудовом фронте.
Короче, если послать кого-то на три буквы, он вполне может не пойти. Проигнорировать. А четыре буквы подстегнут кнутом со свинчаткой, вмиг помчится, задрав штаны, за комсомолом или еще за кем-то. О-го-го! РЕВО ест РЕВО, а тебя попросту глотает с потрохами. Плодитесь и размножайтесь, потому что еще будут внутренние враги, которых надо выкорчевывать. Много врагов, ибо чем дальше в лес, тем больше дров; сопротивление материала возрастает. Удивительный ништяк! Угробляют народишко внешние враги, РЕВО угробляет врагов внутренних, а народу хоть жопой ешь. РЕВО плодится и размножается. Слово "размножение" строжайше запрещено, а процесс идет, можно сказать, летит на всех парусах. На трудовом фронте народ кишит, в местах не столь отдаленных тоже. КОНТРЕВО метко стреляет, РЕВО без промаха расстреливает, а людишки как грибы растут, и те, и другие плодятся и размножаются.
А если ничего этого нет? Если не стреляет-не расстреливает, если не плодятся-не размножаются? Не хватает кадров могилы копать? Урожай с поля убрать? Огонь потушить на болоте? С акулами империализма скрестить шпаги? Это что? Разве это будет РЕВО? Нет, тут четыре буквы много будет, можно обойтись тремя. А они, четыре буквы, может статься, - впереди.
Дмитрий ГАВРИЛЕНКО
понедельник, 30 мая 2011 г.
ГОЛЫШИ
(обыкновенные приключения Панталыкушки)
Поссорились как-то две улицы – Большая и Малая. Панталыкушка жил на Малой и не мог остаться в стороне от конфликта. Ребята все сплошь крепкие, кулакастые, о примирении нельзя было и мечтать. Вечером, когда майские жуки грузно перелетали с одной березы на другую, Панталыкушка вышел искать оружие. Встретил мальчишку-соседа. Стали совещаться. К ним присоединились другие ребята. Выбор небольшой: либо лук и стрелы (надо попотеть, чтобы их изготовить), либо камни (всегда под рукой). Времени в обрез, завтра бой, поэтому решили запастись камнями. Бритоголовый парнишка, живший справа от Панталыкушки, предложил набрать возле реки голышей. Отшлифованные волнами, они удобны для бросков. Командующий новой армией, с виду неуклюжий, похожий на широкий пень, согласился.
Пошли к речке. На обоих берегах сидели рыбаки с удочками. Нежные незабудки еще не погашены вечерними облаками. «Хорошо бы сейчас ловить окуней», - подумал Панталыкушка и тотчас прогнал мысль-соблазнительницу. Трусом прославят. Его сосед пустил голыш по воде, он запрыгал кузнечиком и выскочил на противоположный берег. Ближайший рыбак показал мальчишкам кулак, а командир, коренастый крепыш, картаво упрекнул: «Ты что патлоны зля ласходуешь?». У Панталыкушки штаны обвисли; растолстел, как медведь. Сосед – тоже, он даже за пазуху камней набрал.
Вооружились - еле до своих домов доплелись. Панталыкушка заснул как убитый, а утром его разбудила тревога: надо было идти воевать с Большой улицей. Вдруг недруги будут с луками и стрелами и продырявят его, как подушку? Стрел Панталыкушка боялся больше всего. Тело у него мягкое, набито ватой и перьями. Впрочем, все его опасения были напрасны. Противник не имел времени на изготовление луков и стрел и вооружился камнями.
Первым явился бритоголовый, Панталыкушка притащился последним. Его поставили в центре. Тут же ошивался их картавый командир. Остальные ребята с Малой улицы сражались на флангах. На лугу, теперешнем поле боя, недавно пасли коровье стадо, отава еще не отросла, спрятаться негде. Противник явно оказался хитрее. Он явился со щитами: кто с крышкой от выварки либо кастрюли, некоторые - с цинковыми тазиками, к которым ловко приделали ручки из проволоки. Это стало полной неожиданностью для товарищей Панталыкушки, но ничего не попишешь: надо принимать бой.
Еще не перестал щелкать находившийся поблизости соловей, как полетели первые камни, и один из них попал Панталыкушке в живот. Не успел вместе с другими ребятами на отаву прилечь. И не больно ему, и неприятно оттого, что не уберегся. Бросили в ответ град голышей, застучавших по самодельным щитам. Голыши не принесли противнику никакого вреда. Тот вновь ответил гранитной тучей, сверкнувшей на солнце. Панталыкушка на этот раз шлепнулся в отаву, не выбирая места. Маленькая она, галка не спрячется, а Панталыкушке кажется, что скрыла его до макушки.
Коричневый камень угодил бритоголовому мальчишке в плечо; он завопил, что есть мочи и сразу же перестал: стыдно. Между тем картавый командир услышал крик и испугался. Его незащищенную армию могли разбить в пух и прах. Тогда случится скандал, усиленный отцовским ремнем. И он приказал Панталыкушке встать, а всем спрятаться за него. Панталыкушка был мягким. Что такому каменья! Почистят щеткой, и опять как новенький. Но спрятаться всем за одного не просто. Крепыш пристроил подчиненных впереди, сам остался сзади. Он считал своим долгом следить, чтоб кто-нибудь не драпанул из-за трусости. На Панталыкушке уже чистого места не было, однако и противник не остался прежним. Один голыш, брошенный командиром, попал не успевшему прикрыться тазиком в голову. Мальчишка не заплакал, хотя среди волос показалась красная струйка и потекла под майку с надписью «ЦСКА». Сорванцы, увидев это, поежились. Щиты не всегда защищали. Чтобы бросить камень, приходилось из укрытия высовываться. Тогда их командир решил окружить Панталыкушку с его дружками. На левом фланге он стал сам с карманами, почти полными камней, на правом поставил своего вооруженного до зубов заместителя. Одного защищала большая крышка от выварки, другого – блестящий, видно¸ недавно из магазина – тазик. Стали они потихоньку окружать неприятеля. Голыши все настойчивей стучали по щитам, а те ухитрялись хоть на немного сузить круг. Крепыш, озабоченный тем, как бы его армия в панике не побежала, не замечал ничего, кроме мелькавших в воздухе камней. Остальные боялись, как бы ноги помимо воли не вынесли их из не очень-то надежного укрытия. За Панталыкушкой сидеть – не у Бога за пазухой прятаться. Он хоть и был избит камнями вдоль и поперек, все-таки заметил сжимавшееся кольцо. Окружают! Бросив в противника один за другим несколько голышей, Панталыкушка пустился наутек, увлекая за собой товарищей. Разве они могли остаться без защиты?
Поражение полное, зато многих шишек и ссадин удалось избежать. Да и окружение не состоялось. Впрочем, родители как с одной, так и с другой улицы задали своим чадам хорошенькую трепку. Вот только Панталыкушку трепать было некому. С его тела следы войны стерла мокрая щетка с мылом.
Однажды вечером окучивал Панталыкушка помидоры. Подошел к невысокому забору добрый молодец, все лицо в прыщах.
-Эй, трудящийся! – окликнул он. – Подь сюда.
Панталыкушка оставил мотыгу и подошел к частоколу.
-Смотри.
Молодец показал видеокамеру с откидным экраном, который вдруг засветился, и удивленный Панталыкушка увидел на нем то, что смотрел своими глазами на лугу, где когда-то паслись коровы.
-Гони косарь, удалю без возврата.
Прыщи на его лице вроде бы увеличились вдвое.
-А нет – родителям покажу и участковому тоже.
Панталыкушка опешил. Этого он никак не ожидал.
-Да у меня и родителей – то нет.
-Ну, участковый протокол сварганит. По судам затаскают. Гони косарь.
-Ах ты, вымогатель хренов, - рассердился Панталыкушка. У него еще оставались голыши, которые он сложил аккуратной стопкой возле дома. - Счас я твою башку на крепость попробую.
Панталыкушка кинулся к голышам; вернулся к забору, а прыщавого и след простыл.
Дмитрий ГАВРИЛЕНКО
Поссорились как-то две улицы – Большая и Малая. Панталыкушка жил на Малой и не мог остаться в стороне от конфликта. Ребята все сплошь крепкие, кулакастые, о примирении нельзя было и мечтать. Вечером, когда майские жуки грузно перелетали с одной березы на другую, Панталыкушка вышел искать оружие. Встретил мальчишку-соседа. Стали совещаться. К ним присоединились другие ребята. Выбор небольшой: либо лук и стрелы (надо попотеть, чтобы их изготовить), либо камни (всегда под рукой). Времени в обрез, завтра бой, поэтому решили запастись камнями. Бритоголовый парнишка, живший справа от Панталыкушки, предложил набрать возле реки голышей. Отшлифованные волнами, они удобны для бросков. Командующий новой армией, с виду неуклюжий, похожий на широкий пень, согласился.
Пошли к речке. На обоих берегах сидели рыбаки с удочками. Нежные незабудки еще не погашены вечерними облаками. «Хорошо бы сейчас ловить окуней», - подумал Панталыкушка и тотчас прогнал мысль-соблазнительницу. Трусом прославят. Его сосед пустил голыш по воде, он запрыгал кузнечиком и выскочил на противоположный берег. Ближайший рыбак показал мальчишкам кулак, а командир, коренастый крепыш, картаво упрекнул: «Ты что патлоны зля ласходуешь?». У Панталыкушки штаны обвисли; растолстел, как медведь. Сосед – тоже, он даже за пазуху камней набрал.
Вооружились - еле до своих домов доплелись. Панталыкушка заснул как убитый, а утром его разбудила тревога: надо было идти воевать с Большой улицей. Вдруг недруги будут с луками и стрелами и продырявят его, как подушку? Стрел Панталыкушка боялся больше всего. Тело у него мягкое, набито ватой и перьями. Впрочем, все его опасения были напрасны. Противник не имел времени на изготовление луков и стрел и вооружился камнями.
Первым явился бритоголовый, Панталыкушка притащился последним. Его поставили в центре. Тут же ошивался их картавый командир. Остальные ребята с Малой улицы сражались на флангах. На лугу, теперешнем поле боя, недавно пасли коровье стадо, отава еще не отросла, спрятаться негде. Противник явно оказался хитрее. Он явился со щитами: кто с крышкой от выварки либо кастрюли, некоторые - с цинковыми тазиками, к которым ловко приделали ручки из проволоки. Это стало полной неожиданностью для товарищей Панталыкушки, но ничего не попишешь: надо принимать бой.
Еще не перестал щелкать находившийся поблизости соловей, как полетели первые камни, и один из них попал Панталыкушке в живот. Не успел вместе с другими ребятами на отаву прилечь. И не больно ему, и неприятно оттого, что не уберегся. Бросили в ответ град голышей, застучавших по самодельным щитам. Голыши не принесли противнику никакого вреда. Тот вновь ответил гранитной тучей, сверкнувшей на солнце. Панталыкушка на этот раз шлепнулся в отаву, не выбирая места. Маленькая она, галка не спрячется, а Панталыкушке кажется, что скрыла его до макушки.
Коричневый камень угодил бритоголовому мальчишке в плечо; он завопил, что есть мочи и сразу же перестал: стыдно. Между тем картавый командир услышал крик и испугался. Его незащищенную армию могли разбить в пух и прах. Тогда случится скандал, усиленный отцовским ремнем. И он приказал Панталыкушке встать, а всем спрятаться за него. Панталыкушка был мягким. Что такому каменья! Почистят щеткой, и опять как новенький. Но спрятаться всем за одного не просто. Крепыш пристроил подчиненных впереди, сам остался сзади. Он считал своим долгом следить, чтоб кто-нибудь не драпанул из-за трусости. На Панталыкушке уже чистого места не было, однако и противник не остался прежним. Один голыш, брошенный командиром, попал не успевшему прикрыться тазиком в голову. Мальчишка не заплакал, хотя среди волос показалась красная струйка и потекла под майку с надписью «ЦСКА». Сорванцы, увидев это, поежились. Щиты не всегда защищали. Чтобы бросить камень, приходилось из укрытия высовываться. Тогда их командир решил окружить Панталыкушку с его дружками. На левом фланге он стал сам с карманами, почти полными камней, на правом поставил своего вооруженного до зубов заместителя. Одного защищала большая крышка от выварки, другого – блестящий, видно¸ недавно из магазина – тазик. Стали они потихоньку окружать неприятеля. Голыши все настойчивей стучали по щитам, а те ухитрялись хоть на немного сузить круг. Крепыш, озабоченный тем, как бы его армия в панике не побежала, не замечал ничего, кроме мелькавших в воздухе камней. Остальные боялись, как бы ноги помимо воли не вынесли их из не очень-то надежного укрытия. За Панталыкушкой сидеть – не у Бога за пазухой прятаться. Он хоть и был избит камнями вдоль и поперек, все-таки заметил сжимавшееся кольцо. Окружают! Бросив в противника один за другим несколько голышей, Панталыкушка пустился наутек, увлекая за собой товарищей. Разве они могли остаться без защиты?
Поражение полное, зато многих шишек и ссадин удалось избежать. Да и окружение не состоялось. Впрочем, родители как с одной, так и с другой улицы задали своим чадам хорошенькую трепку. Вот только Панталыкушку трепать было некому. С его тела следы войны стерла мокрая щетка с мылом.
Однажды вечером окучивал Панталыкушка помидоры. Подошел к невысокому забору добрый молодец, все лицо в прыщах.
-Эй, трудящийся! – окликнул он. – Подь сюда.
Панталыкушка оставил мотыгу и подошел к частоколу.
-Смотри.
Молодец показал видеокамеру с откидным экраном, который вдруг засветился, и удивленный Панталыкушка увидел на нем то, что смотрел своими глазами на лугу, где когда-то паслись коровы.
-Гони косарь, удалю без возврата.
Прыщи на его лице вроде бы увеличились вдвое.
-А нет – родителям покажу и участковому тоже.
Панталыкушка опешил. Этого он никак не ожидал.
-Да у меня и родителей – то нет.
-Ну, участковый протокол сварганит. По судам затаскают. Гони косарь.
-Ах ты, вымогатель хренов, - рассердился Панталыкушка. У него еще оставались голыши, которые он сложил аккуратной стопкой возле дома. - Счас я твою башку на крепость попробую.
Панталыкушка кинулся к голышам; вернулся к забору, а прыщавого и след простыл.
Дмитрий ГАВРИЛЕНКО
среда, 4 мая 2011 г.
"КАТЮША"
Как много памятников в мире
Высоких - малых и больших!
И короли, как при Шекспире,
Порой красуются на них.
А наш - из черного металла
Над черноземом вознесен
И смотрит в небо с пьедестала
Притихшими стволами он.
"Катюша", немцев сокрушая,
Пройдя дорогами войны,
Остановилась, боевая,
На обозреньи всей страны.
Тропинка извилась бечевкой...
Нить Ариадны - ратный труд.
Вблизи деревня Карасевка,
Где люди русские живут.
И мир большой, расширив душу,
Нахлынет солнечной волной.
Я поблагодарю "Катюшу",
Отвесив ей поклон земной:
Такие, не жалея силы,
Стирали свастику с Земли
И до рейхстаговой могилы
Врагов успешно довели.
Дмитрий ГАВРИЛЕНКО
Высоких - малых и больших!
И короли, как при Шекспире,
Порой красуются на них.
А наш - из черного металла
Над черноземом вознесен
И смотрит в небо с пьедестала
Притихшими стволами он.
"Катюша", немцев сокрушая,
Пройдя дорогами войны,
Остановилась, боевая,
На обозреньи всей страны.
Тропинка извилась бечевкой...
Нить Ариадны - ратный труд.
Вблизи деревня Карасевка,
Где люди русские живут.
И мир большой, расширив душу,
Нахлынет солнечной волной.
Я поблагодарю "Катюшу",
Отвесив ей поклон земной:
Такие, не жалея силы,
Стирали свастику с Земли
И до рейхстаговой могилы
Врагов успешно довели.
Дмитрий ГАВРИЛЕНКО
среда, 20 апреля 2011 г.
ПРОЕЗД АКАДЕМИКА САХАРОВА
В троллейбусе прозвучало объявление: "Проезд академика Сахарова". Я знал, что это ошибка: проезд и проспект - не одно и то же. Впрочем, остановка остановке тоже рознь. Здесь на всю стену висела зеленая реклама яблочного сока. Деревья с листьями и плодами. Большая семья дружно работает на уборке. Одна тачка доверху заполнена яблоками. Чем не сад на Садовом кольце? Да, настоящий сад, и длинная юбка на женщине настоящая, и тенниска на мужчине, и шорты на девушке. Вертлявый ветерок еще с прохладой, пасынок севера, - не пускает на свет Божий зелень травы. Реклама не просто смелая - бесшабашная в своей дерзости возле лужи, скованной утренним льдом.
Апрель, подмороженный зимой, улыбнись! Он и улыбнулся, чего ему стоит? Потрогал озябшими пальцами листья. Они по-настоящему нависали над скамьей и шевелились слегка. Прожилки видны, потому что светлее листвы. Везде цвет, приятный для глаз. Апрель помолодел даже и погладил душистые усы. Самому, видать, захотелось поработать в осеннем саду. Все натурально здесь. Колышки поставлены самые что ни на есть деревянные - не нарисованы вовсе; листья с них свисают - тоже не нарисованы. Как не поверить в то, что сок в пакете - настоящий, с кислинкой, неповторимо духмяный?! От висевшей прежде на троллейбусной остановке рекламы голливудского фильма не осталось и следа, хотя он немало проглотил бумажной зелени в жалкой потуге представить бьющую ключом жизнь.
Дмитрий ГАВРИЛЕНКО
Апрель, подмороженный зимой, улыбнись! Он и улыбнулся, чего ему стоит? Потрогал озябшими пальцами листья. Они по-настоящему нависали над скамьей и шевелились слегка. Прожилки видны, потому что светлее листвы. Везде цвет, приятный для глаз. Апрель помолодел даже и погладил душистые усы. Самому, видать, захотелось поработать в осеннем саду. Все натурально здесь. Колышки поставлены самые что ни на есть деревянные - не нарисованы вовсе; листья с них свисают - тоже не нарисованы. Как не поверить в то, что сок в пакете - настоящий, с кислинкой, неповторимо духмяный?! От висевшей прежде на троллейбусной остановке рекламы голливудского фильма не осталось и следа, хотя он немало проглотил бумажной зелени в жалкой потуге представить бьющую ключом жизнь.
Дмитрий ГАВРИЛЕНКО
среда, 30 марта 2011 г.
ИДУ САДОВОЙ-СПАССКОЮ...
Иду Садовой-Спасскою и радуюсь весне.
Морозная и поздняя, а смотрит все ясней!
Все призрачней и трепетней ее цветной наряд,
Машины осторожные как бы над ней парят.
И даже супермаркеты равняются в строю,
Фасады хорошеют - я их не узнаю.
И только одиночество - оно всегда одно,
Как многолетней выдержки забытое вино.
Не выпито, и шепчет мне среди простых забот:
Садовая накормит, а Спасская - спасет.
Дмитрий ГАВРИЛЕНКО
четверг, 3 марта 2011 г.
ЖЕНЩИНЕ
Светлый праздник зачат от мороза
Средь холодных, неласковых дней.
Будьте стойкою Вы, как береза,
И прекрасней ее, и нежней!
Дмитрий ГАВРИЛЕНКО
Средь холодных, неласковых дней.
Будьте стойкою Вы, как береза,
И прекрасней ее, и нежней!
Дмитрий ГАВРИЛЕНКО
среда, 23 февраля 2011 г.
ОН БЫЛ НЕ ЕВРЕЙ
Слава Богу, он был не еврей…
Палачи бы взялись за еврея
Металлической красной рукой.
Самый зверский из всех лагерей,
Ископаемо, люто зверея,
Высыхал истощенной рекой.
Продуваемый ветром барак,
Тиф, расстрелы, и холод, и голод,
Ну и вышка над всем в небесах.
Здесь и орднунг, и свой кавардак,
Огород пулеметом прополот,
Часовой, что всегда на часах.
Зверь – кулак, зверь – сапог, зверь – приклад,
Молодые эсэсовцы – звери,
Чуть постарше – похуже зверей.
Жив, иль нет - поднимайся, солдат,
Вон и склад, и колючие двери.
Слава Богу, что ты – не еврей!
Ты не грузчик – работай, грузи
Под внимательным взглядом овчарки,
Чей ни разу не слышался лай.
Ни судьбе, ни врагам не грози,
А баланду нальют с недоварки:
Хочешь – ешь, ну а нет – помирай.
Ах, отец, это было с тобой?
То эпоха простерлась парашей,
В самом сердце Европы притом?
Доходяги… И немцы – толпой,
И кому-то приветливо машет
Красный флаг с крючконосым крестом.
Дмитрий ГАВРИЛЕНКО
Палачи бы взялись за еврея
Металлической красной рукой.
Самый зверский из всех лагерей,
Ископаемо, люто зверея,
Высыхал истощенной рекой.
Продуваемый ветром барак,
Тиф, расстрелы, и холод, и голод,
Ну и вышка над всем в небесах.
Здесь и орднунг, и свой кавардак,
Огород пулеметом прополот,
Часовой, что всегда на часах.
Зверь – кулак, зверь – сапог, зверь – приклад,
Молодые эсэсовцы – звери,
Чуть постарше – похуже зверей.
Жив, иль нет - поднимайся, солдат,
Вон и склад, и колючие двери.
Слава Богу, что ты – не еврей!
Ты не грузчик – работай, грузи
Под внимательным взглядом овчарки,
Чей ни разу не слышался лай.
Ни судьбе, ни врагам не грози,
А баланду нальют с недоварки:
Хочешь – ешь, ну а нет – помирай.
Ах, отец, это было с тобой?
То эпоха простерлась парашей,
В самом сердце Европы притом?
Доходяги… И немцы – толпой,
И кому-то приветливо машет
Красный флаг с крючконосым крестом.
Дмитрий ГАВРИЛЕНКО
четверг, 17 февраля 2011 г.
КОЛЛЕКТИВНОЕ СОЧИНЕНИЕ КАК ШКОЛЬНЫЙ ЖАНР
В овладении культурой устной и письменной речи в процессе обучения учащихся хороши все жанры, кроме скучного. Каждый из них по-своему способствует будущей активной производственной и научной деятельности человека, пробуждает интерес к сокровищам русской и мировой культуры. Но особое значение на уроках русского языка я придаю коллективному сочинению в стихах. Этот жанр помогает сплотить класс, добиться от него слаженной и целенаправленной работы. Коллектив учащихся становится в творческом процессе единым организмом, решающим общие задачи. Поистине получается: один за всех, и все - за одного. При этом зримо присутствует элемент индивидуального соперничества, так как при подведении итога урока я непременно отмечаю тех учеников, которые внесли наибольший вклад в общее дело. Немаловажно и то обстоятельство, что учащиеся на практике чувствуют, на сколько выразительной, эмоциональной должна быть их речь и на сколько зависит это от лексического разнообразия, богатства грамматического строя, пестроты интонационных оттенков. Класс погружается в живую творческую атмосферу. И, конечно же, это происходит не вдруг. Необходимы предварительная кропотливая работа по систематизации школьной терминологии в области стихосложения, глубокое осознание того, что стоит за каждым термином. Потом можно уверенно ставить творческую задачу: слушатели поймут.
В восьмом классе в первой учебной четверти я предложил написать на одном из уроков коллективное сочинение на тему "Осень". Предложил использовать для этой цели хорей, т.е. двусложную стопу с ударением на первом слоге, и парную рифму, напомнил учащимся, что слово "хорей" в буквальном переводе с греческого означает "плясовой". В силлаботонике этот размер нередко передает легкий, бездумный характер героя, хотя прямой связи между чередованием ударных и безударных слогов и содержанием стихотворения нет. Каждый ученик предлагает свой вариант строки, а мое дело - выбрать наиболее подходящий, отвечающий семантике произведения и в максимальной степени соответствующий его ритму. В итоге получилось:
Осень
Золотая осень к нам пришла сейчас,
Листья облетают каждый хмурый час.
Дождик каплет споро: тучи в небесах;
Потемнели воды в реках и прудах.
Травы неживые, сонные торчат,
На цветок последний пчелы не летят.
А в лесу холодный, мрачный неуют,
Здесь грибы от сырости больше не растут.
Хвалю ребят за активную работу, обращаю их внимание на то, что в итоге получилась пейзажная миниатюра со всеми приметами этого жанра: лаконизмом, законченностью и гармонией. К недостаткам можно отнести слишком примелькавшийся эпитет "золотая", которым чаще всего определяют начало осени (в стихотворении речь идет о второй половине ее), и выпадение последней строки из ритмического рисунка. Попутно повторяется правило о правописании "не" с глаголами (не летят, не растут).
Надо сказать, что на следующем уроке развития речи, посвященном коллективному творчеству, восьмиклассники учли указанные недостатки. Урок состоялся в начале декабря, и тема стихотворения была обусловлена сезоном. Учащиеся продемонстрировали свое умение пользоваться амфибрахием, означающим трехсложную стопу с ударением на втором слоге. Напомнил ребятам, что амфибрахий в переводе с греческого означает "кругом краткий", иначе говоря: вокруг долгого среднего слога в стопе находятся краткие. Амфибрахий как стихотворный размер по-настоящему расцвел лишь в творчестве русских поэтов XX в., начиная с К. Бальмонта и А. Блока. Но и восьмиклассники дружными совместными усилиями смогли сочинить неплохую миниатюру:
Зима наступила,
Бело все кругом.
Поля опустели,
Леса побелели
Под светлым ковром.
И речку сковало
Прозрачным ледком,
И тихая ива
Заснула красиво,
Укрывшись снежком.
Обращаю внимание ребят на то, что у них получилось стихотворение из двух строф, каждая из которых состоит из пяти строк - это пятистишие называется квинтетом, а в испанской лирической поэзии такую строфу называли квинтиллой. Можно повторить заодно деепричастный оборот и его синтаксическую роль в тексте. При подведении итога урока непременно учитываю творческий вклад каждого восьмиклассника.
Интересное стихотворение на ту же тему написали учащиеся VII класса. Я их попросил использовать хорей как один из наиболее популярных размеров в нашей поэзии и мужские рифмы чередо-
вать с женскими. Как обычно, один ученик записывал строки на доске - если они по общему мнению класса хороши и одобрены мной. Плохие строки совместными усилиями учащиеся доводили до нужной кондиции. Преимущество такого метода работы в том, что неудачный стих, написанный мелом, легко стереть с доски и заменить другим. В результате кропотливого труда семиклассников получилось следующее:
Зимушка-зима
С неба сыплется снежок,
Закадычный мой дружок,
Потому что он хрустящий,
Белый-белый и блестящий,
Самый лучший сын зимы,
Заметает все холмы.
Ветер выпущен из клетки,
Он пригонит к нам метель,
Обломает иве ветки
И накроет шубой ель.
Я качусь на санках с горки,
Не боюсь я ничего.
Я - внимательный и зоркий -
Возле дома своего.
Стихотворение хорошо передает прелесть зимнего пейзажа, тяжесть и одновременно воздушную легкость снега, когда мчишься на салазках и вовсе не чувствуешь его. Недостатком является слияние звуков "м" в строке "Он пригонит к нам метель". И все-таки класс заслуживает похвалы за точно сделанный характер лирического героя, за безукоризненное соблюдение стихотворного размера. Ученики переписывают "Зимушку-зиму" в тетрадь и дома заучивают наизусть. Стихи, сочиненные коллективно, они учат с удовольствием, рассказывают выразительно, с искренним энтузиазмом.
В итоге семиклассники могут быть довольны своим творчеством. Оно развивает ритмическое чутье, музыкальность, расширяет лексический запас, помогает выработать подлинный эстетический вкус, учит чувствовать поэтический текст.
В каждом классе коллективное сочинение способствует разнообразию уроков развития речи, мобилизации творческих способностей учащихся. Не зря школьники с таким интересом относятся к коллективному творчеству. Оно позволяет даже слабому ученику поверить в свои силы. Ведь неизбежно в стихотворении оказывается и частица его труда. Интеллектуальные способности каждого выше в коллективе, чем вне его. В стихотворении "Наш класс", написанном семиклассниками, есть далеко не случайные строки:
Ученик один за всех
Борется отважно,
Друга выручить не грех -
Это очень важно.
Воспитание чуткости, доброты и взаимовыручки - еще одна положительная сторона совместного творчества учеников. Стремление помогать друг другу не может появиться у школьника как с куста: оно формируется исподволь повседневными усилиями педагогов и семьи. Коллективное творчество на уроках русского языка активизирует этот процесс, конкретно показывает, как взаимопомощь может пригодиться в нынешней нелегкой жизни. Оно максимально способствует также приобщению учащихся к русской поэзии, имеющей многовековую традицию, остающейся вопреки всему подлинной школой мысли и чувства.
ДМИТРИЙ СЕРГЕЕВИЧ ГАВРИЛЕНКО
г. Москва
В восьмом классе в первой учебной четверти я предложил написать на одном из уроков коллективное сочинение на тему "Осень". Предложил использовать для этой цели хорей, т.е. двусложную стопу с ударением на первом слоге, и парную рифму, напомнил учащимся, что слово "хорей" в буквальном переводе с греческого означает "плясовой". В силлаботонике этот размер нередко передает легкий, бездумный характер героя, хотя прямой связи между чередованием ударных и безударных слогов и содержанием стихотворения нет. Каждый ученик предлагает свой вариант строки, а мое дело - выбрать наиболее подходящий, отвечающий семантике произведения и в максимальной степени соответствующий его ритму. В итоге получилось:
Осень
Золотая осень к нам пришла сейчас,
Листья облетают каждый хмурый час.
Дождик каплет споро: тучи в небесах;
Потемнели воды в реках и прудах.
Травы неживые, сонные торчат,
На цветок последний пчелы не летят.
А в лесу холодный, мрачный неуют,
Здесь грибы от сырости больше не растут.
Хвалю ребят за активную работу, обращаю их внимание на то, что в итоге получилась пейзажная миниатюра со всеми приметами этого жанра: лаконизмом, законченностью и гармонией. К недостаткам можно отнести слишком примелькавшийся эпитет "золотая", которым чаще всего определяют начало осени (в стихотворении речь идет о второй половине ее), и выпадение последней строки из ритмического рисунка. Попутно повторяется правило о правописании "не" с глаголами (не летят, не растут).
Надо сказать, что на следующем уроке развития речи, посвященном коллективному творчеству, восьмиклассники учли указанные недостатки. Урок состоялся в начале декабря, и тема стихотворения была обусловлена сезоном. Учащиеся продемонстрировали свое умение пользоваться амфибрахием, означающим трехсложную стопу с ударением на втором слоге. Напомнил ребятам, что амфибрахий в переводе с греческого означает "кругом краткий", иначе говоря: вокруг долгого среднего слога в стопе находятся краткие. Амфибрахий как стихотворный размер по-настоящему расцвел лишь в творчестве русских поэтов XX в., начиная с К. Бальмонта и А. Блока. Но и восьмиклассники дружными совместными усилиями смогли сочинить неплохую миниатюру:
Зима наступила,
Бело все кругом.
Поля опустели,
Леса побелели
Под светлым ковром.
И речку сковало
Прозрачным ледком,
И тихая ива
Заснула красиво,
Укрывшись снежком.
Обращаю внимание ребят на то, что у них получилось стихотворение из двух строф, каждая из которых состоит из пяти строк - это пятистишие называется квинтетом, а в испанской лирической поэзии такую строфу называли квинтиллой. Можно повторить заодно деепричастный оборот и его синтаксическую роль в тексте. При подведении итога урока непременно учитываю творческий вклад каждого восьмиклассника.
Интересное стихотворение на ту же тему написали учащиеся VII класса. Я их попросил использовать хорей как один из наиболее популярных размеров в нашей поэзии и мужские рифмы чередо-
вать с женскими. Как обычно, один ученик записывал строки на доске - если они по общему мнению класса хороши и одобрены мной. Плохие строки совместными усилиями учащиеся доводили до нужной кондиции. Преимущество такого метода работы в том, что неудачный стих, написанный мелом, легко стереть с доски и заменить другим. В результате кропотливого труда семиклассников получилось следующее:
Зимушка-зима
С неба сыплется снежок,
Закадычный мой дружок,
Потому что он хрустящий,
Белый-белый и блестящий,
Самый лучший сын зимы,
Заметает все холмы.
Ветер выпущен из клетки,
Он пригонит к нам метель,
Обломает иве ветки
И накроет шубой ель.
Я качусь на санках с горки,
Не боюсь я ничего.
Я - внимательный и зоркий -
Возле дома своего.
Стихотворение хорошо передает прелесть зимнего пейзажа, тяжесть и одновременно воздушную легкость снега, когда мчишься на салазках и вовсе не чувствуешь его. Недостатком является слияние звуков "м" в строке "Он пригонит к нам метель". И все-таки класс заслуживает похвалы за точно сделанный характер лирического героя, за безукоризненное соблюдение стихотворного размера. Ученики переписывают "Зимушку-зиму" в тетрадь и дома заучивают наизусть. Стихи, сочиненные коллективно, они учат с удовольствием, рассказывают выразительно, с искренним энтузиазмом.
В итоге семиклассники могут быть довольны своим творчеством. Оно развивает ритмическое чутье, музыкальность, расширяет лексический запас, помогает выработать подлинный эстетический вкус, учит чувствовать поэтический текст.
В каждом классе коллективное сочинение способствует разнообразию уроков развития речи, мобилизации творческих способностей учащихся. Не зря школьники с таким интересом относятся к коллективному творчеству. Оно позволяет даже слабому ученику поверить в свои силы. Ведь неизбежно в стихотворении оказывается и частица его труда. Интеллектуальные способности каждого выше в коллективе, чем вне его. В стихотворении "Наш класс", написанном семиклассниками, есть далеко не случайные строки:
Ученик один за всех
Борется отважно,
Друга выручить не грех -
Это очень важно.
Воспитание чуткости, доброты и взаимовыручки - еще одна положительная сторона совместного творчества учеников. Стремление помогать друг другу не может появиться у школьника как с куста: оно формируется исподволь повседневными усилиями педагогов и семьи. Коллективное творчество на уроках русского языка активизирует этот процесс, конкретно показывает, как взаимопомощь может пригодиться в нынешней нелегкой жизни. Оно максимально способствует также приобщению учащихся к русской поэзии, имеющей многовековую традицию, остающейся вопреки всему подлинной школой мысли и чувства.
ДМИТРИЙ СЕРГЕЕВИЧ ГАВРИЛЕНКО
г. Москва
понедельник, 14 февраля 2011 г.
воскресенье, 13 февраля 2011 г.
БЕРЛОГА
Февраль. Раннее утро. Отбушевала метель и уснула, усталая, оставив сугроб на самом шикарном проспекте в свете пестрых рекламных огней. Снуют широкие лопаты дворников, счищающих с тротуара снег. Хлопочет снегоуборочная техника. А сугроб дремлет, словно заколдованный. Вот уже из-за него застрял троллейбус на линии. Грузовик, везущий за город снег, как будто ослеп и в упор не видит эту баррикаду. Подхожу поближе. И не баррикада вовсе, а самая настоящая берлога, в которой зазимовала новехонькая иномарка. Может быть, хозяин оставил ее неделю назад; может быть - вчера вечером. Теперь придется ему откапывать красавицу, спасать из снежного плена, будить от зимней спячки.
Спокойны и деловиты дворники. Не видать эвакуатора, хотя водитель троллейбуса уже успел позвонить по телефону. Все идет своим чередом. Скорее всего, эвакуатор не понадобится. Появится хозяин, удивится слегка, откопает с чьей-либо помощью легковуху и уедет. И чему удивляться? Что за февраль без метели, взъерошенной, будто хлебнувшей под вечер спотыкача?
Дмитрий ГАВРИЛЕНКО
Спокойны и деловиты дворники. Не видать эвакуатора, хотя водитель троллейбуса уже успел позвонить по телефону. Все идет своим чередом. Скорее всего, эвакуатор не понадобится. Появится хозяин, удивится слегка, откопает с чьей-либо помощью легковуху и уедет. И чему удивляться? Что за февраль без метели, взъерошенной, будто хлебнувшей под вечер спотыкача?
Дмитрий ГАВРИЛЕНКО
суббота, 12 февраля 2011 г.
МУХА И СЛОН
Из мухи легко сделать слона, если он не муха, а мух; только слон получится розовым... Из слона даже розового муха сделать непросто.
суббота, 5 февраля 2011 г.
ЦЕНА
А сейчас жратва такая,
Что в глаза бросается.
Словно слон - цена большая,
Словно тигр - кусается.
Дмитрий ГАВРИЛЕНКО
Что в глаза бросается.
Словно слон - цена большая,
Словно тигр - кусается.
Дмитрий ГАВРИЛЕНКО
четверг, 3 февраля 2011 г.
МОНОПОЛЬЕ
-Чем отличается крокодил от корпорации?
-Крокодил сначала ловит, потом поглощает, а корпорация сначала поглощает, потом - ловит.
-Крокодил сначала ловит, потом поглощает, а корпорация сначала поглощает, потом - ловит.
среда, 2 февраля 2011 г.
НАНО
Наноасфальт хорош на дороге, в газете он - только бумага, а в Интернете - ничто; нанобетон и в газете - как гиря, нанобетон в Интернете - стена.
вторник, 1 февраля 2011 г.
В БАНЕ
Политики: парились, потом пиарились; журналисты: пиарились, потом парились, а потом заспорили, чья из их древнейших профессий скромнее.
воскресенье, 30 января 2011 г.
НЕВЕСЕЛЫЕ ИСКОРКИ
БЕДНОСТЬ И НИЩЕТА
Бедность - феминистка без шансов, но в штанах; нищета - феминистка без шансов и без штанов.
БОГАТСТВО И ДОСТАТОК
Богатство - ведро, которым поймали много рыбы в мутной воде; достаток - ложка, которой эту рыбу едят.
Бедность - феминистка без шансов, но в штанах; нищета - феминистка без шансов и без штанов.
БОГАТСТВО И ДОСТАТОК
Богатство - ведро, которым поймали много рыбы в мутной воде; достаток - ложка, которой эту рыбу едят.
вторник, 18 января 2011 г.
ДВУХ СОЛОВЬЕВ ПОЕДИНОК
(Урок-инсценировка)
Образовательная цель: углубление знаний учащихся о жизни и творчестве А.С.Пушкина и о тех, кто был рядом с ним, совершенствование навыков выразительного чтения стихотворений и их всестороннего анализа; воспитательная цель: дать учащимся понятие об истинной дружбе, расширить представления о гражданственности в поэзии.
ВСТУПИТЕЛЬНОЕ СЛОВО УЧИТЕЛЯ: Ребята! У вас уже есть знания о детстве нашего великого поэта Александра Сергеевича Пушкина, об учебе его в Царскосельском лицее и кратком периоде службы чиновником в столице. Сейчас, хотя вы находитесь отнюдь не в театре, познакомитесь с самыми настоящими актерами-любителями. Вы наверняка их узнаете, потому что актеры, занятые в инсценировке, - это ваши товарищи. Перед вашими глазами сейчас развернется один из важных моментов пребывания Пушкина на юге. Два одногодка, два молодых поэта: Александр Пушкин и Федор Туманский. Друзья и сослуживцы. Пушкин - невысокого роста, непоседливый и талантливый, Туманский - более спокойный, но тоже по-своему даровитый поэт. Светские их знакомые предложили устроить поэтическое состязание на манер тех, что были в Древней Греции. Тему сообщили заранее: "Птичка". Федор Туманский отлично знал, что его нынешний соперник удостоился похвалы самого Василия Андреевича Жуковского, подарившего ему свой портрет с надписью: "Победителю - ученику от побежденного учителя". И все-таки Туманский не стал уклоняться от участия в соревновании. В нашей инсценировке помимо авторов выступят представители групп поддержки, одетые так, как это было принято в ту пору в светском обществе, и председатель жюри во фраке выскажет окончательное решение. Итак, перенесемся мысленно в девятнадцатый век.
ФЕДОР ТУМАНСКИЙ: Я дерзнул соперничать с нашим первым поэтом потому, что меня очень уж настойчиво просили об этом и прежде других сам Александр Сергеевич. Моих скромных сил хватило лишь на следующие строки:
Птичка
Вчера я растворил темницу
Воздушной пленницы моей:
Я рощам возвратил певицу,
Я возвратил свободу ей.
Она исчезла, утопая
В сиянье голубого дня,
И так запела, улетая,
Как бы молилась за меня.
ПРЕДСТАВИТЕЛЬ Ф.ТУМАНСКОГО: Стихотворение наполнено искренним чувством. Оно выражает благодарность крылатой певунье за ту радость, которую дает нам ее вдохновенное мастерство на фоне милой природы. Пение, похожее на молитву... Это очень хорошо сказано.
АЛЕКСАНДР ПУШКИН. Я решил принять участие в состязании, чтобы доставить удовольствие его устроителям. Внимание почтенной публики к поэтам и поэзии всякой похвалы достойно. Пусть то, что волнует автора, точно так же глубоко взволнует и читателей, и и слушателей. Тогда всем станет ясно, что поэтическое слово не напрасно молвится.
Птичка
В чужбине свято наблюдаю
Родной обычай старины:
На волю птичку выпускаю
При светлом празднике
весны.
Я стал доступен утешенью;
За что на Бога мне роптать,
Когда хоть одному творенью
Я мог свободу даровать!
ПРЕДСТАВИТЕЛЬ А. ПУШКИНА: Стихотворение пронизано ощущением праздника. Это радостное ощущение связано с нашими вековыми традициями. В нем заключено восхищение чудом жизни и обновления. Поэт находит истинное счастье, освобождая из неволи певунью, замечательное творение Божие. Спрятан в заключительных строчках и легкий налет грусти, вызванный тем, что поэт в силах освободить из неволи лишь одно только творение Божие, в то время как несвободу испытывают многие.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ ЖЮРИ. Нам показалось, что стихотворения Пушкина и Туманского равно прекрасны. В них отразилась любовь авторов к природе и миру в целом. Чувства поэтов находят отклик и в наших сердцах. Вот что значит истинное чудо поэзии! Мы долго колебались, кому отдать пальму первенства. И в конце концов решили отметить стихотворение Туманского. Оно нам показалось более человечески-прекрасным. Поздравляю от всей души победителя!
ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНОЕ СЛОВО УЧИТЕЛЯ: Если бы мне пришлось в то давнее время высказать свое мнение, я, не колеблясь, отдал бы пальму первенства Пушкину хотя бы за удивительную гармоничность его стихотворения. А ведь при этом в нем скрыт еще и глубокий подтекст. Поэт призывает обратить внимание на неосвобожденных рабов-крепостных крестьян, над судьбой которых поэт не властен. В поэтическом состязании приняли участие и другие литераторы, но по-настоящему в поэзии остались лишь два стихотворения - Пушкина и Туманского. Теперь я объявляю конкурс выразительного чтения стихотворения среди слушателей. Надо выбрать то стихотворение, которое больше понравилось - либо Пушкина, либо Туманского - и прочитать его как можно более выразительно.
Слушатели, пожелавшие участвовать в конкурсе, читают по очереди выбранные стихотворения.
Вновь с подведением итогов выступает председатель жюри.
На дом предлагается понравившееся стихотворение выучить наизусть.
Дмитрий ГАВРИЛЕНКО
Образовательная цель: углубление знаний учащихся о жизни и творчестве А.С.Пушкина и о тех, кто был рядом с ним, совершенствование навыков выразительного чтения стихотворений и их всестороннего анализа; воспитательная цель: дать учащимся понятие об истинной дружбе, расширить представления о гражданственности в поэзии.
ВСТУПИТЕЛЬНОЕ СЛОВО УЧИТЕЛЯ: Ребята! У вас уже есть знания о детстве нашего великого поэта Александра Сергеевича Пушкина, об учебе его в Царскосельском лицее и кратком периоде службы чиновником в столице. Сейчас, хотя вы находитесь отнюдь не в театре, познакомитесь с самыми настоящими актерами-любителями. Вы наверняка их узнаете, потому что актеры, занятые в инсценировке, - это ваши товарищи. Перед вашими глазами сейчас развернется один из важных моментов пребывания Пушкина на юге. Два одногодка, два молодых поэта: Александр Пушкин и Федор Туманский. Друзья и сослуживцы. Пушкин - невысокого роста, непоседливый и талантливый, Туманский - более спокойный, но тоже по-своему даровитый поэт. Светские их знакомые предложили устроить поэтическое состязание на манер тех, что были в Древней Греции. Тему сообщили заранее: "Птичка". Федор Туманский отлично знал, что его нынешний соперник удостоился похвалы самого Василия Андреевича Жуковского, подарившего ему свой портрет с надписью: "Победителю - ученику от побежденного учителя". И все-таки Туманский не стал уклоняться от участия в соревновании. В нашей инсценировке помимо авторов выступят представители групп поддержки, одетые так, как это было принято в ту пору в светском обществе, и председатель жюри во фраке выскажет окончательное решение. Итак, перенесемся мысленно в девятнадцатый век.
ФЕДОР ТУМАНСКИЙ: Я дерзнул соперничать с нашим первым поэтом потому, что меня очень уж настойчиво просили об этом и прежде других сам Александр Сергеевич. Моих скромных сил хватило лишь на следующие строки:
Птичка
Вчера я растворил темницу
Воздушной пленницы моей:
Я рощам возвратил певицу,
Я возвратил свободу ей.
Она исчезла, утопая
В сиянье голубого дня,
И так запела, улетая,
Как бы молилась за меня.
ПРЕДСТАВИТЕЛЬ Ф.ТУМАНСКОГО: Стихотворение наполнено искренним чувством. Оно выражает благодарность крылатой певунье за ту радость, которую дает нам ее вдохновенное мастерство на фоне милой природы. Пение, похожее на молитву... Это очень хорошо сказано.
АЛЕКСАНДР ПУШКИН. Я решил принять участие в состязании, чтобы доставить удовольствие его устроителям. Внимание почтенной публики к поэтам и поэзии всякой похвалы достойно. Пусть то, что волнует автора, точно так же глубоко взволнует и читателей, и и слушателей. Тогда всем станет ясно, что поэтическое слово не напрасно молвится.
Птичка
В чужбине свято наблюдаю
Родной обычай старины:
На волю птичку выпускаю
При светлом празднике
весны.
Я стал доступен утешенью;
За что на Бога мне роптать,
Когда хоть одному творенью
Я мог свободу даровать!
ПРЕДСТАВИТЕЛЬ А. ПУШКИНА: Стихотворение пронизано ощущением праздника. Это радостное ощущение связано с нашими вековыми традициями. В нем заключено восхищение чудом жизни и обновления. Поэт находит истинное счастье, освобождая из неволи певунью, замечательное творение Божие. Спрятан в заключительных строчках и легкий налет грусти, вызванный тем, что поэт в силах освободить из неволи лишь одно только творение Божие, в то время как несвободу испытывают многие.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ ЖЮРИ. Нам показалось, что стихотворения Пушкина и Туманского равно прекрасны. В них отразилась любовь авторов к природе и миру в целом. Чувства поэтов находят отклик и в наших сердцах. Вот что значит истинное чудо поэзии! Мы долго колебались, кому отдать пальму первенства. И в конце концов решили отметить стихотворение Туманского. Оно нам показалось более человечески-прекрасным. Поздравляю от всей души победителя!
ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНОЕ СЛОВО УЧИТЕЛЯ: Если бы мне пришлось в то давнее время высказать свое мнение, я, не колеблясь, отдал бы пальму первенства Пушкину хотя бы за удивительную гармоничность его стихотворения. А ведь при этом в нем скрыт еще и глубокий подтекст. Поэт призывает обратить внимание на неосвобожденных рабов-крепостных крестьян, над судьбой которых поэт не властен. В поэтическом состязании приняли участие и другие литераторы, но по-настоящему в поэзии остались лишь два стихотворения - Пушкина и Туманского. Теперь я объявляю конкурс выразительного чтения стихотворения среди слушателей. Надо выбрать то стихотворение, которое больше понравилось - либо Пушкина, либо Туманского - и прочитать его как можно более выразительно.
Слушатели, пожелавшие участвовать в конкурсе, читают по очереди выбранные стихотворения.
Вновь с подведением итогов выступает председатель жюри.
На дом предлагается понравившееся стихотворение выучить наизусть.
Дмитрий ГАВРИЛЕНКО
понедельник, 10 января 2011 г.
ДУХ НЕОТРИЦАНИЯ
Всеволоду Крестовскому не исполнилось и двадцати лет, когда столичные журналы стали печатать его стихи. В 1862 году одна за другой вышли две книги его стихотворений. Они не имели успеха. Слишком заметным было в них влияние Фета, Аполлона Майкова, Некрасова. «Натуры в нем нет», - вот так коротко, но точно отозвался о стихах Крестовского известный критик Аполлон Григорьев. Салтыков-Щедрин, впрочем, был мягче, назвав его «писателем не без таланта». Сын офицера, Крестовский умел петь, рисовал, имел успех как рассказчик и декламатор, был общительным и веселым человеком.
Некоторые из стихотворений, написанных Крестовским, стали песнями, сейчас, впрочем, малоизвестными. Одна из них называлась «Ванька-ключник».
Словно ягода лесная,
И укрыта, и спела,
Свет княгиня молодая
В крепком тереме жила.
У княгини муж ревнивый;
Он и сед, и нравом крут;
Царской милостью спесивый,
Ведал думу лишь да кнут.
А у князя Ванька-ключник,
Кудреватый, удалой,
Ваня-ключник - злой разлучник
Мужа старого с женой.
Хоть не даривал княгине
Ни монист, ни кумачу,
А ведь льнула же к детине,
Что сорочка ко плечу.
Целовала, миловала,
Обвивала, словно хмель,
И тайком с собою клала
Что на княжую постель.
Эта история закончилась плохо. Старый князь обо всем узнал, жену запер на замок (она потом покончила с собой), а Ваню-ключника приказал повесить.
Но стихи стихами, а известность Крестовскому принесла проза. Приключенческих романов печаталось немало. Редакции стремились привлечь подписчиков. «Петербургские трущобы» (1864-1867) пришлись по сердцу не только подписчикам «Отечественных записок», но их родственникам и друзьям. Видно, привлек местный материал, колорит повседневности, знакомый многим читателям журнала. Номера с романом шли нарасхват.
Теперь надо было закрепить успех. Молодой литератор, не достигший даже тридцати, не собирался оставаться автором одного романа. Новое произведение должно было представить публике совершенно другого Крестовского, не знакомого ей по прежним книгам.
Крестовский решил, что пойдет дальше. Он усилит идею пагубности нигилизма и либерализма. Он знает, как это сделать. В отличие от предшественников, он широко станет использовать приемы авантюрного романа, он будет политизировать произведение, использовать приемы репортажа. Новому роману он даст подзаголовок - «Хроника о новом смутном времени государства Российского». Роман, получивший название «Панургово стадо», станет первой частью дилогии, которая вместе со следующим романом, «Две силы», составит дилогий «Кровавый пуф».
Они пришли к читателю в один год, 1869-й - «Панургово стадо» и «Обрыв» Гончарова. Гончаров развенчивал нигилизм с присущей ему мягкостью в образе молодого разночинца Марка Волохова. Крестовский был жестче. Он был молод, горяч и настроен по-боевому. Но одно все-таки объединило двух авторов в их жизни. Идя по стопам Гончарова, Крестовский решил совершить кругосветное путешествие и осуществил это намерение без колебаний, познав на практике, что Земля - шар, обогатившись впечатлениями от неизведанных просторов.
Роман «Две силы» вышел в 1874 году. Сколько шуму было! Крестовский отвечал работой. Писательство - единственное, что мог он противопоставить разрушающим идеям. А еще он написал книгу «Очерков кавалерийской жизни», «Историю лейб-гвардии Уланского Его Величества полка». Крестовский стал первым русским журналистом, которого правительство официально прикомандировало к штабу действующей армии, и в этой должности он принял участие в русско-турецкой войне. Какое-то время редактировал газету «Военно-летучий листок». Заметки и корреспонденции с фронта печатались в газете «Правительственный вестник», а очерки он посылал Каткову в журнал «Русский вестник». Экзотике Туркестана Крестовский посвятил книгу «В гостях у эмира Бухарского. Путевой дневник» (1887). Тогда он служил там чиновником особых поручений. Многое видел и многое успел запечатлеть... Крестовскому казалось, что главное в его судьбе - дух не отрицания, а уверенности в торжестве простой и разумной жизни.
Он прожил всего пятьдесят пять лет. Для прозаика мало. И все-таки в лучших своих произведениях успел выразить заветное - то, что вызрело в глубине его души.
Дмитрий ГАВРИЛЕНКО
Некоторые из стихотворений, написанных Крестовским, стали песнями, сейчас, впрочем, малоизвестными. Одна из них называлась «Ванька-ключник».
Словно ягода лесная,
И укрыта, и спела,
Свет княгиня молодая
В крепком тереме жила.
У княгини муж ревнивый;
Он и сед, и нравом крут;
Царской милостью спесивый,
Ведал думу лишь да кнут.
А у князя Ванька-ключник,
Кудреватый, удалой,
Ваня-ключник - злой разлучник
Мужа старого с женой.
Хоть не даривал княгине
Ни монист, ни кумачу,
А ведь льнула же к детине,
Что сорочка ко плечу.
Целовала, миловала,
Обвивала, словно хмель,
И тайком с собою клала
Что на княжую постель.
Эта история закончилась плохо. Старый князь обо всем узнал, жену запер на замок (она потом покончила с собой), а Ваню-ключника приказал повесить.
Но стихи стихами, а известность Крестовскому принесла проза. Приключенческих романов печаталось немало. Редакции стремились привлечь подписчиков. «Петербургские трущобы» (1864-1867) пришлись по сердцу не только подписчикам «Отечественных записок», но их родственникам и друзьям. Видно, привлек местный материал, колорит повседневности, знакомый многим читателям журнала. Номера с романом шли нарасхват.
Теперь надо было закрепить успех. Молодой литератор, не достигший даже тридцати, не собирался оставаться автором одного романа. Новое произведение должно было представить публике совершенно другого Крестовского, не знакомого ей по прежним книгам.
Крестовский решил, что пойдет дальше. Он усилит идею пагубности нигилизма и либерализма. Он знает, как это сделать. В отличие от предшественников, он широко станет использовать приемы авантюрного романа, он будет политизировать произведение, использовать приемы репортажа. Новому роману он даст подзаголовок - «Хроника о новом смутном времени государства Российского». Роман, получивший название «Панургово стадо», станет первой частью дилогии, которая вместе со следующим романом, «Две силы», составит дилогий «Кровавый пуф».
Они пришли к читателю в один год, 1869-й - «Панургово стадо» и «Обрыв» Гончарова. Гончаров развенчивал нигилизм с присущей ему мягкостью в образе молодого разночинца Марка Волохова. Крестовский был жестче. Он был молод, горяч и настроен по-боевому. Но одно все-таки объединило двух авторов в их жизни. Идя по стопам Гончарова, Крестовский решил совершить кругосветное путешествие и осуществил это намерение без колебаний, познав на практике, что Земля - шар, обогатившись впечатлениями от неизведанных просторов.
Роман «Две силы» вышел в 1874 году. Сколько шуму было! Крестовский отвечал работой. Писательство - единственное, что мог он противопоставить разрушающим идеям. А еще он написал книгу «Очерков кавалерийской жизни», «Историю лейб-гвардии Уланского Его Величества полка». Крестовский стал первым русским журналистом, которого правительство официально прикомандировало к штабу действующей армии, и в этой должности он принял участие в русско-турецкой войне. Какое-то время редактировал газету «Военно-летучий листок». Заметки и корреспонденции с фронта печатались в газете «Правительственный вестник», а очерки он посылал Каткову в журнал «Русский вестник». Экзотике Туркестана Крестовский посвятил книгу «В гостях у эмира Бухарского. Путевой дневник» (1887). Тогда он служил там чиновником особых поручений. Многое видел и многое успел запечатлеть... Крестовскому казалось, что главное в его судьбе - дух не отрицания, а уверенности в торжестве простой и разумной жизни.
Он прожил всего пятьдесят пять лет. Для прозаика мало. И все-таки в лучших своих произведениях успел выразить заветное - то, что вызрело в глубине его души.
Дмитрий ГАВРИЛЕНКО
ТАЙНА КАРАНДАШНЫХ СТРОК
25 марта 1836 года невысокий смуглый человек вышел из четырехэтажного дома Баташова на Французской набережной и направился вниз по течению Невы. Пронизывающий ветер лохматил густые бакенбарды. Прохожий спешил. Остались позади роскошные особняки, Зимний дворец... Конечная цель прогулки - Васильевский остров. Там располагалась Академия художеств. Однако коренастый крепыш не был художником.
Прохожий - Александр Пушкин, известный поэт, камер-юнкер двора Его императорского Величества. Настроение у поэта было скверное, под стать промозглой погоде. Недруги, то наступая, то лицемерно пятясь назад, ехидствовали. Немало сплетен вылили они на курчавую голову поэта.
Желая забыть хотя бы на время о всевидящих глазах недоброжелателей, камер-юнкер пришел в мастерскую скульптора Б.И.Орловского, выходца из семьи крепостных крестьян. Орловскому выпало на долю хоть в какой-то мере утешить поэта, отвлечь его от горьких дум. И стать адресатом одного из последних пушкинских посланий.
Поэта и академика объединял жгучий интерес к античности. Мудрость и величественную простоту находили они в произведениях старины. Орловский стремился следовать творческому методу античных скульпторов. За работу из алебастра «Фавн и вакханка» Борис Иванович был удостоен академического звания. Пушкин задержался возле этой статуи: спутница бога вина Вакха изображена молодой, слегка захмелевшей в объятиях лесного божества Фавна.
Гость не прошел также мимо статуи полководцев М.И.Кутузова и Барклая-де-Толли. Часто размышлял он об их роли в Отечественной войне 1812 года. В работах скульптора Пушкин ощутил соответствие собственным взглядам. Это взволновало поэта, он сейчас же схватился за карандаш. Всего через несколько минут на свет появилось стихотворение «Художнику» - десять строк, посвященных Орловскому. Не многие удостоились такой чести!
Борис Иванович не спеша прочитал рожденное на его глазах произведение, поблагодарил поэта. Вокруг них скопище скульптур и гипсовых моделей всех созданий академика. Они - молчаливые участники встречи, длившейся недолго. Поэт вскоре простился и ушел. Рукопись, рожденная в мастерской Академии художеств, сохранилась до нашего времени. Текстологи, дотошно изучившие основные рукописи Пушкина, почти не обратили внимания на экспромт, сочиненный как бы мимоходом за несколько месяцев до гибели. А зря. Вот что прочитал Б.И.Орловский 25 марта 1836 года:
ХУДОЖНИКУ
Грустен и весел вхожу, ваятель,
в твою мастерскую:
Гипсу ты мысли даешь, мрамор
послушен тебе.
Сколько богов, и богинь, и героев!..
Вот Зевс Громовержец,
Вот исподлобья глядит,
дуя в цевницу, сатир.
Здесь зачинатель Барклай, а здесь
совершитель Кутузов.
Тут Аполлон - идеал,
там Ниобея - печаль...
Весело мне. Но меж тем в толпе
молчаливых кумиров -
Грустен гуляю: со мной доброго
Дельвига нет;
В темной могиле почил
художников друг и советник.
Как бы он обнял тебя!
Как бы гордился тобой!
Исправления, которые автор пытался внести в текст, но затем отбросил, говорят сами за себя. «Грустен и весел» он заменил было на «с душою скучной», то есть вообще намеревался отказаться от веселости. Назвал Аполлона идеалом и тут же засомневался, зачеркнул это слово, чтобы в конечном итоге восстановить опять. Все-таки Аполлон - бог солнечного света, покровитель поэзии. Ниобея, дочь царя Тантала, тоже не случайно появилась в экспромте. Согласно мифу, она родила шестерых дочерей и шестерых сыновей. Гордая своими детьми, отказалась принести жертву Латоне, матери Аполлона. Разгневанная Латона попросила Аполлона и его сестру Артемиду наказать царицу, и боги своими стрелами перебили всех детей Ниобеи. Ее же превратили в камень, источающий кристальной чистоты воду: Ниобея и после смерти оплакивала своих детей.
Пушкина чрезвычайно волновала эта история. Проникновенно говорит об этом строка, где впервые у Пушкина упомянуты вместе Ниобея и хладнокровный убийца ее детей. Обильную пищу для размышлений дают эти несколько слов. Решение идти ва-банк уже принято Пушкиным. В мастерской Академии художеств он сказал о своих намерениях поэтическими средствами. Он мог погибнуть. Он беспокоился за семью. Откуда взяться радости? Лишь беспокойство выплеснулось из души поэта. Последние стихотворения населены преимущественно образами из античной мифологии. Жена поэта Наталья Николаевна писала в ту пору брату: «Я тебе откровенно признаюсь, что мы в таком бедственном положении, что бывают дни, когда я не знаю, как вести дом, голова у меня идет кругом. Мне очень не хочется беспокоить мужа своими мелкими хозяйственными хлопотами, и без того я вижу, как он печален, не может спать по ночам и, следственно, в таком настроении не в состоянии работать, чтобы обеспечить нам средства к существованию: для того, чтобы он мог сочинять, голова его должна быть свободна».
В письме - даже лексическое совпадение со стихотворением, посвященным Орловскому. А рукопись экспромта в свою очередь подтверждает документальные факты всем своим строем, каждой запятой, каждым исправленным словом...
Дмитрий ГАВРИЛЕНКО
Прохожий - Александр Пушкин, известный поэт, камер-юнкер двора Его императорского Величества. Настроение у поэта было скверное, под стать промозглой погоде. Недруги, то наступая, то лицемерно пятясь назад, ехидствовали. Немало сплетен вылили они на курчавую голову поэта.
Желая забыть хотя бы на время о всевидящих глазах недоброжелателей, камер-юнкер пришел в мастерскую скульптора Б.И.Орловского, выходца из семьи крепостных крестьян. Орловскому выпало на долю хоть в какой-то мере утешить поэта, отвлечь его от горьких дум. И стать адресатом одного из последних пушкинских посланий.
Поэта и академика объединял жгучий интерес к античности. Мудрость и величественную простоту находили они в произведениях старины. Орловский стремился следовать творческому методу античных скульпторов. За работу из алебастра «Фавн и вакханка» Борис Иванович был удостоен академического звания. Пушкин задержался возле этой статуи: спутница бога вина Вакха изображена молодой, слегка захмелевшей в объятиях лесного божества Фавна.
Гость не прошел также мимо статуи полководцев М.И.Кутузова и Барклая-де-Толли. Часто размышлял он об их роли в Отечественной войне 1812 года. В работах скульптора Пушкин ощутил соответствие собственным взглядам. Это взволновало поэта, он сейчас же схватился за карандаш. Всего через несколько минут на свет появилось стихотворение «Художнику» - десять строк, посвященных Орловскому. Не многие удостоились такой чести!
Борис Иванович не спеша прочитал рожденное на его глазах произведение, поблагодарил поэта. Вокруг них скопище скульптур и гипсовых моделей всех созданий академика. Они - молчаливые участники встречи, длившейся недолго. Поэт вскоре простился и ушел. Рукопись, рожденная в мастерской Академии художеств, сохранилась до нашего времени. Текстологи, дотошно изучившие основные рукописи Пушкина, почти не обратили внимания на экспромт, сочиненный как бы мимоходом за несколько месяцев до гибели. А зря. Вот что прочитал Б.И.Орловский 25 марта 1836 года:
ХУДОЖНИКУ
Грустен и весел вхожу, ваятель,
в твою мастерскую:
Гипсу ты мысли даешь, мрамор
послушен тебе.
Сколько богов, и богинь, и героев!..
Вот Зевс Громовержец,
Вот исподлобья глядит,
дуя в цевницу, сатир.
Здесь зачинатель Барклай, а здесь
совершитель Кутузов.
Тут Аполлон - идеал,
там Ниобея - печаль...
Весело мне. Но меж тем в толпе
молчаливых кумиров -
Грустен гуляю: со мной доброго
Дельвига нет;
В темной могиле почил
художников друг и советник.
Как бы он обнял тебя!
Как бы гордился тобой!
Исправления, которые автор пытался внести в текст, но затем отбросил, говорят сами за себя. «Грустен и весел» он заменил было на «с душою скучной», то есть вообще намеревался отказаться от веселости. Назвал Аполлона идеалом и тут же засомневался, зачеркнул это слово, чтобы в конечном итоге восстановить опять. Все-таки Аполлон - бог солнечного света, покровитель поэзии. Ниобея, дочь царя Тантала, тоже не случайно появилась в экспромте. Согласно мифу, она родила шестерых дочерей и шестерых сыновей. Гордая своими детьми, отказалась принести жертву Латоне, матери Аполлона. Разгневанная Латона попросила Аполлона и его сестру Артемиду наказать царицу, и боги своими стрелами перебили всех детей Ниобеи. Ее же превратили в камень, источающий кристальной чистоты воду: Ниобея и после смерти оплакивала своих детей.
Пушкина чрезвычайно волновала эта история. Проникновенно говорит об этом строка, где впервые у Пушкина упомянуты вместе Ниобея и хладнокровный убийца ее детей. Обильную пищу для размышлений дают эти несколько слов. Решение идти ва-банк уже принято Пушкиным. В мастерской Академии художеств он сказал о своих намерениях поэтическими средствами. Он мог погибнуть. Он беспокоился за семью. Откуда взяться радости? Лишь беспокойство выплеснулось из души поэта. Последние стихотворения населены преимущественно образами из античной мифологии. Жена поэта Наталья Николаевна писала в ту пору брату: «Я тебе откровенно признаюсь, что мы в таком бедственном положении, что бывают дни, когда я не знаю, как вести дом, голова у меня идет кругом. Мне очень не хочется беспокоить мужа своими мелкими хозяйственными хлопотами, и без того я вижу, как он печален, не может спать по ночам и, следственно, в таком настроении не в состоянии работать, чтобы обеспечить нам средства к существованию: для того, чтобы он мог сочинять, голова его должна быть свободна».
В письме - даже лексическое совпадение со стихотворением, посвященным Орловскому. А рукопись экспромта в свою очередь подтверждает документальные факты всем своим строем, каждой запятой, каждым исправленным словом...
Дмитрий ГАВРИЛЕНКО
воскресенье, 9 января 2011 г.
ЛЕДНИКОВЫЙ ПЕРИОД
Ледниковый период эпохи,
Ледниковый период души.
Со стола прошлогодние крохи
Крохоборам одним хороши.
Зимний дождь превращается в лужу
Далеко не всегда на Руси.
Эту льдистую, едкую стужу
Ни о чем – ни о ком! – не проси.
Скользким памятник стал величавый,
Мельтешит конькобежцем в толпе.
Льдом покрыты и левый, и правый,
Что висят на рекламном столбе.
О, эпоха! Ты веткой пощупай
Ледяную предсмертную дрожь.
Изогнешься прожорливой щукой,
Разогнешься акулой…
Пойдешь,
А потом заскользишь и поедешь,
Дай-то Бог на ногах устоять.
Перепутаешь финиш и фетиш,
Страх подполья и жизнь не таясь.
Ледниковый период… Откуда
Он вернулся в январскую тишь?
Было худо – нагрянуло чудо,
И чудишь, да невольно летишь.
Беспричинно по небу слонялся,
Где обитель была не твоя…
Устоял, кто к земле наклонялся.
Рухнул тот, кто недвижно стоял.
Дмитрий ГАВРИЛЕНКО
Ледниковый период души.
Со стола прошлогодние крохи
Крохоборам одним хороши.
Зимний дождь превращается в лужу
Далеко не всегда на Руси.
Эту льдистую, едкую стужу
Ни о чем – ни о ком! – не проси.
Скользким памятник стал величавый,
Мельтешит конькобежцем в толпе.
Льдом покрыты и левый, и правый,
Что висят на рекламном столбе.
О, эпоха! Ты веткой пощупай
Ледяную предсмертную дрожь.
Изогнешься прожорливой щукой,
Разогнешься акулой…
Пойдешь,
А потом заскользишь и поедешь,
Дай-то Бог на ногах устоять.
Перепутаешь финиш и фетиш,
Страх подполья и жизнь не таясь.
Ледниковый период… Откуда
Он вернулся в январскую тишь?
Было худо – нагрянуло чудо,
И чудишь, да невольно летишь.
Беспричинно по небу слонялся,
Где обитель была не твоя…
Устоял, кто к земле наклонялся.
Рухнул тот, кто недвижно стоял.
Дмитрий ГАВРИЛЕНКО
Подписаться на:
Сообщения (Atom)